Черные крылья над призрачным миром парят,
Мрачно, беззвучно дома и деревья горят.
В прах превратятся ристалища, храмы, дворцы.
Ненависть, зло и безумие смерти творцы.

Все, что останется - пепел и черная гарь.
Мечется смерть - торжествующий грозный звонарь.
Ты не увидишь последний багровый закат,
И не услышишь последний гудящий набат.

Что нас ведет к такому концу,
Чтобы увидеть лицом к лицу
Ужас и муки, страданья и страх,
Непобедимого разума крах?

Что нас ведет к такому концу,
Чтобы увидеть лицом к лицу
Полные муки и боли глаза,
Словно немыслимой скорби слеза?

Ада исчадия вырвались из-под земли,
Милости больше не жди - сожжены корабли.
Ужасы мрака, безмолвие, вечная ночь.
Тени людей улетят с тихим шорохом прочь.

Что нас ведет к такому концу,
Чтобы увидеть лицом к лицу
Ужас и муки, страданья и страх,
Непобедимого разума крах?

Что нас ведет к такому концу,
Чтобы увидеть лицом к лицу
Полные муки и боли глаза,
Словно немыслимой скорби слеза?

Зло есть зло.
Ты думаешь иначе - тебе повезло.
До сих пор
Ты держишь в руках мой тяжелый топор.
Сколько вас,
Живущих в мире не в первый раз?
Вновь и вновь
Станете вы проливать свою кровь.

Настанет день, наступит миг:
Перед собой увидишь ты мой мрачный лик.
И грянет гром, и черный дым
Опустит занавес над праздником моим.

Будет так!
Играющий жизнью последний дурак.
Каждый день
Видна над землей моя серая тень.
Падай ниц:
Страшен мой взгляд из горящих глазниц.
Сквозь века
Ведет вас к паденью моя рука.

Близится время, мой час настает.
Властно, призывно мой колокол бьет.
Демон сверкающий видится мне.
Все полыхает в дыму и огне.
В войне!

О мудрейший из Ангелов, дух без порока,
Тот же Бог, но не чтимый, игралище рока,
Вождь изгнанников, жертва неправедных сил,
Побежденный, но ставший сильнее, чем был,

Исцелитель страдальцев, обиженных мститель,
Все изведавший, бездны подземной властитель,
Из любви посылающий в жизни хоть раз
Прокаженным и проклятым радостный час,

Сатана, помоги мне в безмерной беде!

Зажигающий смертнику мужеством взор -
Не казнимым, но тем, кто казнит, на позор,
Закрывающий пропасть гигантскою дланью
От сомнамбул, вдоль края бродящих по зданью,

Узнающий в завистливых толщах приметы
Подземелий, где Бог утаил самоцветы,
Сквозь граниты умеющий в недрах прозреть
Арсеналы, где дремлют железо и медь,

Сатана, помоги мне в безмерной беде!

Давший людям в смешенье селитру и серу,
Чтоб народ облегчил своих горестей меру,
Вызывающий в девушках странным дурманом
Доброту к нищете, сострадание к ранам,

Бунтарей исповедник, отверженных друг,
Покровитель дерзающих мысли и рук,
Отчим тех невиновных, чью правду карая,
Бог-отец и доныне их гонит из рая.

Сатана, помоги мне в безмерной беде!

Город смотрящий из чащи веков, город - огромный паук.
Жалкое детище мыслей и слов, парализованных рук.
Нервные люди в громаде такой движутся плотной стеной.
Реющим флагом над их головой кажется серый святой.

Он, раздробившись на сотни святых, смотрит за всеми и вся.
Тысячи серых, похожих таких, что отличит их нельзя.
Серый святой в наших мыслях и снах движется словно живой.
И, раздробившись, он в сотнях частей сам остается собой.

Жизнь для людей беспокойно течет, им не дарован покой.
С совестью чистой на свете живет только лишь серый святой.
Чтоб ты не делал, он рядом с тобой, он бережет твой покой.
Очень заботливый, очень простой серый, серый святой.

Город смотрящий из чащи веков, город - огромный паук.
Жалкое детище мыслей и слов парализованных рук.
Нервные люди в громаде такой движутся плотной стеной.
Реющим флагом над их головой кажется серый святой.

Аве, Цезарь, друг сердечный,
Ну заходи, давно заждались.
Нет, не поздно... Да, конечно,
Не развязывай сандалий.

Брось ты эту табуретку.
Ей, принесите гостю кресло!
Он у нас бывает редко,
Так пускай понежит чресла.

Пей, замерз ты как собака.
Угощайся. А, не курим.
Ей вы там, кончайте плакать,
Мы потом добалагурим.

Тут у нас такие гости -
Украшение компаний.
Что, не спится на погосте?
Или плохо закопали?

Или совесть беспокоит,
Иль соседи-кровопийцы,
Или что-нибудь такое,
Что забыли летописцы?

Или, может, не забыли?
Да, писать про это тошно!
Знать за это и убили -
Император не святоша.

Без убийства он не может
Удержатся на маршруте.
А в тоске, на смертном ложе,
Ты мечтал о Марке Бруте?!

Да, мечтал, а вышел кукиш
Эпитафией на прах мой.
Милосердия не купишь,
Не измеришь тетрадрахмой.

Милосердие для слабых,
Сильным - яду из флакона.
Мне бы слабость, я тогда бы
Не стоял у Рубикона.

Так почему же, боже правый,
Ты играл со мною в прятки?!
Почему не дал отравы?!
Тише, Цезарь, все в порядке?

Ты у нас душа святая,
Ты борец не за награды.
Что, пора уже? Светает?
Ну, заходи, мы будем рады...

Все в этой жизни случалось не так,
И слишком многое спорно.
Все от того, что вослед по пятам
Двигалась женщина в черном.

Там, где ты проходил, засыхали цветы,
Ты рвался в проигранный бой.
Но ты знал, что причина, причина не ты,
А та, что идет за тобой.

Защиту у Бога пытался найти,
Но и во мраке соборном,
Глядя в лицо не давала пройти,
Женщина, женщина в черном.

И в преисподней идя по кругам,
Там где не видно ни зги,
Вслед за собою ты слышал и там
Женщины в черном шаги.

Все в этой жизни случалось не так,
И слишком многое спорно.
Все от того, что вослед по пятам
Двигалась женщина в черном.

Там, где ты проходил, засыхали цветы,
Ты рвался в проигранный бой.
Но ты знал, что причина, причина не ты,
А та, что идет за тобой.

Мрачной ухмылкой ощерился дом;
Улиц горбаты хребты.
Движется время своим чередом,
К полночи близишься ты.

Страх за тобой по пятам семенит,
В серый закутавшись плащ.
В комнате тонкою нитью звенит
Твой истерический плач.

В скрюченных пальцах деревьев и пней
Мается чья-то душа.
Время летучих мышей и теней
Стрелки приблизить спешат.

Слышится поступь - кто-то идет;
Двери запри на засов.
Близится грозное время - и вот
слышишь ты бой часов.
Это - полночь!

Скалится в окнах зловеще луна;
Ужас владеет тобой.
Страх неизвестного пробуй до дна -
близится час роковой.

Слышится поступь - кто-то идет;
Двери запри на засов.
Близится грозное время - и вот
слышишь ты бой часов.
Это - полночь!

Память о прошлом недолговечна порой.
Все, что случается, кажется после игрой.
Выбрав из памяти нужное только тебе,
Все остальное отринешь, забыв о судьбе.

Память о прошлом - Черный Обелиск!

В выжженном поле черный стоит обелиск.
Полным молчанием он предъявляет прошлому иск.
Символ минувшего ужаса, черный гранит
Напоминанием грозным о прошлом стоит.

Память о прошлом - Черный Обелиск!